Поэмы «Илиада» и «Одиссея. Эпическая поэзия

Эпические поэмы Гомера «Одиссея» и «Илиада» - это бесценные гениальные произведения литературного искусства, которые на протяжении многих столетий не теряют своей актуальности и глубокого смысла. Сюжеты этих знаменитых двух поэм взяты из обширного и многогранного цикла легенд о Троянской войне. «Илиада» и «Одиссея» отображают лишь небольшие эпизоды из огромнейшего цикла.

«Илиада»

В «Илиаде» повествуется о событиях десятого года Троянской войны, и при этом произведение заканчивается со смертью и погребением Гектора - главного троянского воителя. О последующих событиях войны не упоминается.

В общем, война - это главная «нить» поэмы «Илиада» и основная стихия ее героев. Одна из многочисленных особенностей этого произведения заключается в том, что битва в основном изображается не в виде кровавых баталий народных масс, а как выступление отдельных героев, демонстрирующих исключительную храбрость, силу, стойкость и мастерство. Среди всех боев можно выделить главный поединок Гектора и Ахилла. С меньшей выразительностью и героичностью описываются единоборства Агамемнона, Диомеда и Менелая. В «Илиаде» очень ярко отображены традиции, привычки, нравственность, моральные аспекты жизни и быт греков того времени. В качестве примера можно привести эпизод, в котором описывается, как победитель спешит снять доспехи с убитого и овладеть его трупом, чтобы запросить у родственников выкуп за него. По представлению древних греков остаться после смерти без погребения сулило огромнейшие и нескончаемые несчастья в загробной жизни.

«Одиссея»

Что касается «Одиссеи», то с полной уверенностью можно сказать, что это более сложное произведение, нежели «Илиада». «Одиссея» обладает огромным количеством особенностей, которые с точки зрения литературы исследуются и по сегодняшний день. В основном в данной эпической поэме повествуется о возвращении Одиссея в Итаку после завершения войны с Троей.

В заключение можно сказать, что поэмы Гомера - это настоящая сокровищница мудрости всего греческого народа, что превосходно демонстрируют его великие произведения «Илиада» и «Одиссея». Гомер не владел письмом и был устным сказателем. Но, несмотря на это, его отличала невероятно высокая поэтическая техника и мастерство. А его работы были наполнены абсолютным единством. «Илиада» и «Одиссея» обладают несколькими характерными чертами, в частности эпическим стилем. Неторопливая обстоятельность, выдержанный повествовательный тон, неспешное развитие сюжета, полная объективность во всем - от событий до лиц - все это характерные черты этих великих произведений Гомера.

Эпические поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея» – это первые по времени известные нам памятники древнегреческой литературы. Созданы они были в первой трети 1 тысячелетия до нашей эры. Конечно, они не могли принадлежать перу только одного автора (Гомера) и появиться внезапно, как результат индивидуального творчества. Если эти гениальные произведения и составлены одним поэтом, которого принято условно называть Гомером, то труд этот основывался на многовековом творчестве греческого народа. Не случайно в поэмах Гомера получили отражение самые разнообразные периоды исторического развития древних греков.
В принципе, гомеровский эпос описывает общинно-родовую организацию общества. Но тот период, который изображен в поэмах, весьма далек от настоящего общинно-родового коллективизма древних. В гомеровский эпос закрадываются уже признаки весьма развитой частной собственности, частной инициативы в рамках родовых организаций и рабства. Правда, рабы исполняют пока только работу пастухов и домашних слуг. Но, если в «Илиаде» рабство носит еще патриархальный характер, то в «Одиссее» степень эксплуатации рабов значительно возрастает.
Исходя из всего вышесказанного, отметим, что гомеровские поэмы написаны не просто эпическим стилем, который отражает общинно-родовую формацию, но его позднейшей разновидностью, – свободным или смешанным эпическим стилем. В отличие от более раннего, строгого эпического стиля, свободный стиль отражает период зарождения частной собственности, выступления на сцену отдельной личности, правда, не совсем еще оторвавшейся от родовой общины, но уже сознающей себя самостоятельным героем. Герой этот часто действует по своей инициативе и порой даже вступает в схватку с богами, как Диомед, ранивший Афродиту и самого бога войны Ареса. Диомед, как герой позднего, свободного эпического стиля, готов сразиться даже с Аполлоном, а Одиссей во второй гомеровской поэме («Одиссея», песнь 5) не уступает самому богу моря Посейдону.
Иной раз самостоятельность гомеровского героя вселяет в богов страх. В связи с этим, когда боги советуются между собой, обсуждая дальнейшую судьбу царя Итаки Одиссея, Зевс признается, что люди зря обвиняют богов в своих несчастьях. Если бы они не поступали вопреки судьбы, они избежали бы многих бед. Обеспокоенные чрезмерной самостоятельностью Одиссея, боги решают вернуть его на Итаку, иначе он вернется туда независимо от воли богов, благодаря собственной настойчивости и целеустремленности.
Такое поведение героя, конечно, не допускаюсь в строгом эпическом стиле, который отражал жизнь древнего греческого общества, спаянного в монолитный коллектив. Коллектив этот подчинял себе решительно всякую личную жизнь, и отдельная человеческая жизнь рассматривалась только в связи с деятельностью всего коллектива. Отдельная человеческая жизнь сама по себе не представляла никакой ценности, – значение имел только весь коллектив в целом; он как бы представлял собой единый организм, а человеческие жизни входили в него на правах клеток. Такая же структура отношений существует и в некоторых явлениях живой природы, например, в муравейнике. В XX веке яркий пример подобной организации общества – сталинское тоталитарное государство.
Существует целый цикл мифов, связанных с троянскими событиями. Поэмы «Илиада» и «Одиссея» лишь небольшие части этой обширной троянской мифологии. В «Илиаде» описываются всего несколько эпизодов, занимающих 51 день из десятилетней осады греками малоазиатского города Трои. Это по всем правилам жанра – героическая поэма. «Одиссея», о чем говорят исследователи гомеровского эпоса, вначале, видимо, не входила в троянский цикл и представляла собой всего лишь аналогию авантюрно-сказочной мифологии аргонавтов. Перерабатывая мифы об Одиссее, Гомер внес в чисто приключенческое повествование идею возвращения героя на родину из-под стен поверженного Илиона. Таким образом, главная мысль «Одиссеи» – любовь героя к родине, к своей жене, к семейному очагу, который оскверняют навязчивые женихи, добивающиеся руки Пенелопы.
Не случайно эти мотивы героизма и любви к родине преобладают в поэмах. Дело в том, что складывался гомеровский эпос во времена, когда сильная некогда Греция подверглась разорению вторгшихся с севера Балканского полуострова племен дорийцев. Создавая свои поэмы, которые вобрали в себя древние песни, мифы и исторические предания, Гомер хотел напомнить ахейцам (единого названия греческого народа тогда не было) об их славном героическом прошлом, пробудить в них любовь к родине и волю к сопротивлению захватчикам. Поэтому и поколение древних героев, в отличие от своих, порабощенных дорийцами, современников, Гомер представляет наделенными всяческими добродетелями, – достойным образцом для подражания.
Здесь можно вспомнить и аналогичное по значению гомеровским поэмам «Слово о полку Игореве» неизвестного древнерусского автора, который своим произведением предостерегал погрязших в междоусобице русских князей накануне монголо-татарского нашествия.

2. Боги

В гомеровском эпосе тесно переплетены миф и историческая действительность, правда и сказочный вымысел. Не случайно, что вначале подвергалась сомнению даже реальность существования в древности самого города Трои. Но вот, в 70-х годах прошлого века немецкий археолог-энтузиаст Генрих Шлиман обнаружил на севере Малой Азии развалины древнего города Илиова (Трои).
Основанные на древнегреческих мифах, «Илиада» и «Одиссея» густо населены олимпийскими богами. Олимп и земля живут в тесном единении. В поэмах Гомера в мифологическом виде мир предстает как единая родовая община во главе с Зевсом.
Древние греки верили, что бессмертные небожители сполна наделены всей гаммой человеческих чувств, что они вмешиваются в жизнь героев, определяют судьбы тех, кто живет на земле.
Помимо достоинств, боги обладают и всеми человеческими недостатками, которые безжалостно высмеивает Гомер. Они так же как и люди ссорятся, бранятся, даже иной раз дерутся. Боги злопамятны и мстительны. Но они озабочены и судьбами сражающихся под стенами Илиона героев. Ведь, согласно представлениям древних греков, поколения героев ведут свой род от Зевса, который именуется у Гомера «отцом людей и богов», или от его родичей. Некоторые герои связаны с богами прямым родством. Как, например, Ахилл – сын морской богини Фетиды, ликийский царь Сарпедон, являющийся сыном Зевса и богини Европы и другие.
Эпос всегда имеет дело с настолько значительными для судеб целых народов событиями, что, волею древних певцов – аэдов (Гомера считали тоже слепым певцом) в эти события обязательно вмешиваются боги. Явно космический характер носят и события, послужившие причиной Троянской войны. В мифе рассказывается, что Земля, обремененная огромным человеческим населением, обратилась к Зевсу с просьбой сократить человеческий род. Зевс внял просьбе Земли и развязал войну между греками и троянцами. Поводом к войне послужило похищение жены спартанского царя Менелая Елены троянским царевичем Парисом. Разгневанный Менелай вместе со своим братом Агамемноном собирает греческое войско и отплывают на кораблях к Илиону.
В «Илиаде» и «Одиссее» так же как и во всем троянском цикле, боги принимают непосредственное участие в событиях. Мотивировка всех личных поступков героев идет извне. Что, например, послужило причиной гнева Ахилла на предводителя греческого войска Агамемнона? Гнева, принесшего ахейцам, как сказано в поэме: «страданий без счёта» и «много сильных душ героев» пославшего к Аиду. Поводом к ссоре двух героев послужила пленница, дочь жреца Хриса, Брисеида, которую Агамемнон отобрал у Ахилла. Свою пленницу Хрисеиду он, по воле Аполлона, вынужден был отдать ее отцу Хрису. Таким образом, виновником ссоры Ахилла с Агамемноном оказался бог Аполлон, который наслал на ахейскую рать злую болезнь и тем вынудил Агамемнона вернуть жрецу храма Аполлона в Трое Хрису захваченную у него дочь.
Также, волей богов мотивируются и другие поступки героев и жизненные ситуации. Когда, например, во время поединка Менелай схватил Париса за шлем и потащил в лагерь ахейцев («Илиада», песнь 3), богиня Афродита порвала ремень шлема и освободила Париса. Но ремень мог порваться и сам по себе, без вмешательства покровительствующей Парису Афродиты.
Боги не только вмешиваются в человеческую жизнь, они направляют мысли и поступки людей в нужное им русло. Вследствие решения богов и прямого воздействия Афины Паллады, сочувствующей ахейцам, троянец Пандар стреляет в греческий лагерь, вероломно нарушив недавно заключенное перемирие. Когда троянец Приам является в палатку к Ахиллу просить тело своего сына Гектора, тот идет ему навстречу. Здесь все поступки Приама и Ахилла внушены им богами.
Однако, гомеровский эпос не следует понимать так, что будто бы человек сам по себе ничего не значит, а истинными героями являются боги. Гомер вряд ли понимал мифологию буквально и представлял человека всего лишь жалкой игрушкой богов. Без сомнения, Гомер на первое место в своих поэмах выдвигает именно героев-людей, а боги у него являются только обобщением человеческих чувств и поступков. И если мы читаем о том, как божество вложило в того или иного героя какой-нибудь поступок, то это следует понимать так, что данный поступок – результат собственного решения человека. Но решение это столь подсознательно пришло к нему в голову, что даже сам герой считает его божественным предопределением. И хоть строгий эпический стиль подразумевает, что все мысли, чувства и поступки человека внушены ему богами, Гомер на этой строгой эпической основе приводит бесконечно разнообразные типы взаимоотношения героев с богами. Здесь есть и полная подчиненность человека божественной воле, и гармоническое объединение божественной и человеческой воли, и грубое нападение человека на того или иного олимпийского бога.
В гомеровских поэмах нет почти ни одного эпизода, где бы не действовали боги, являющиеся как бы главными виновниками событий в жизни героев. Боги враждуют друг с другом также как и ахейцы с троянцами, разделившись на два лагеря. Троянцам постоянно покровительствуют Аполлон, Арес, Афродита, ахейцам – Афина Паллада, жена Зевса Гера, Фетида. Это происходит не случайно. Дело в том, что в троянской мифологии древних греков отразился происходивший в то время сложный процесс взаимной ассимиляции культур балканских и малоазиатских греков. В результате этой ассимиляции в пантеоне олимпийских божеств появились боги, так сказать, азиатского происхождения. Это Аполлон, Артемида, Арес, Афродита, постоянно симпатизирующие троянцам. Когда Зевс разрешает богам вступить в войну, все они сразу же становятся на сторону защитников Илиона. Это естественно для психологии древних. Ведь по их понятиям боги тоже являются членами своих родовых общин и подчиняются требованиям общинной этики, которая, прежде всего, обязывает защищать родину.

Гомер очень часто смеется над богами. Даже знаменитую битву богов он рисует не в героическом, а, скорее, в юмористичен ком плане. И действительно, разве можно серьезно воспринимать подобную битву богов, когда Аполлон и Посейдон так заколебали сушу и море, что аж
«В ужас пришёл под землею Аид, преисподних владыка,
В ужасе с трона он спрыгнул и громко вскричал, чтобы сверху
Лона земли не разверз Посейдон, земли сотрясатель...»
Комизм достигает степени бурлеска, когда возвышенное изображается в качестве низменного. В стиле бурлеска Гомер почти всегда описывает сцены, происходящие на Олимпе. Боги у него большей частью пируют и хохочут. В качестве примера можно привести первую песню «Илиады», где обрисована супружеская ревность Геры. Зевс намеревается побить свою ревнивую супругу, а кривоногий уродец Гефест смешит пирующих богов, мечась с кубком вина по дому.
Сильны в поэмах Гомера и сатирические мотивы. Так, циклопы в поэме «Одиссея» изображены как карикатура и сатира на людей, живущих без всяких законов. Сатиричны и образы некоторых богов и героев. И хотя юмористические и сатирические тенденции – всего лишь штрих в многообразной палитре оттенков, которыми Гомер обрисовывает богов и героев, именно за это ему и досталось в свое время от критики. Уже в то время Гомера порицали некоторые современники с точки зрения религии и морали. Многих древних греков коробило то, как им казалось, легкомыслие, с которым Гомер наделил своих богов и героев чуть ли не всеми человеческими слабостями и пороками. Основными порицателями слепого певца выступали пифагорейцы и орфики. Наряду с ними, критически оценивал произведения Гомера Ксенофан. Он писал: «Всё, что есть у людей бесчестного и позорного, писали богам Гомер и Гесиод: воровство, прелюбодеяние и взаимный обман». Платон также считал гомеровские мифы о богах всего лишь худой ложью, а Гераклит, вообще, призывал изгнать Гомера из общественных собраний и даже наказать розгами!
Увы, такова, наверное, участь всех гениев, из века в век оправдывающая утверждение, что «нет в своем отечестве пророка». Иудеи не приняли Христа, на Руси сожгли на костре протопопа Аввакума, да что далеко ходить, в XX веке у нас в стране был выдворен за границу или посажен за решетку не один пророк. Хотя бы тот же Солженицын.
Но не будем сгущать краски, у Гомера, конечно же, были и почитатели. Они считали его поэмы средоточием мудрости, переписывали и заучивали их наизусть. Гомера они воспринимали как идеал и образец для подражания. Под влиянием Гомера развивалась и римская героическая поэзия, в частности, поэзия Вергилия. Однако, еще не известно кто бы одержал верх, будь в те времена книгоиздательства подобно нашим. Боюсь, что «Илиаду» и «Одиссею» тогда не напечатали бы, а если бы и напечатали, то, наверняка, с большими купюрами. Но у Гомера, к счастью, имелся иной выход – он свои поэмы пел. (Как Высоцкий в наше время).

4. Герои

Если боги у Гомера, как уже было отмечено выше, несут в себе все черты обыкновенных людей и поэт, порой, снижается в описании деятельности богов до сарказма (как бы оправдывая известное высказывание, что от великого до смешного – один шаг), то некоторых героев он, в равной степени, наделяет чертами богов. Таков Ахилл, рожденный от богини Фетиды, неуязвимый для стрел и копий, доспехи которому изготавливает сам бог Гефест. Ахилл и сам как бог. От одного его крика в ужасе обращаются в бегство войска троянцев. А чего стоит описание копья Ахиллеса:
«Тяжел был
Крепкий, огромный тот ясень; его никто из ахейцев
Двигать не мог; лишь один Ахиллес без труда потрясал им...»
Конечно, гомеровские поэмы, созданные в эпоху общинно-родового разложения, показывают героев в их новом качестве. Это уже не герои строгого эпического стиля. В характеры гомеровских героев закрадываются черты субъективизма, неустойчивости, изнеженности. Психология некоторых из них весьма капризна. Тот же Ахилл, без сомнения, являющийся главным героем «Илиады», в течение всей поэмы только и знает, что капризничает, из-за пустяков вредит своим же соотечественникам, а когда Гектор убивает его лучшего друга Патрокла, впадает в сущее бешенство. Свои личные интересы он ставит выше патриотического долга. Хотя по законам строгого эпического стиля, он должен был сражаться не из-за мести, а из-за долга перед родиной.
Ахилл, наверное, одна из самых сложных фигур всей античной литературы. В характере его преломились все противоречия той переходной от общинно-родовой формы общества к рабовладению эпохи. В Ахилле, наряду с безумной жестокостью и жаждой мести, уживаются и нежные чувства к Патроклу, и к своей матери, богине Фетиде. Знаменательна в этом отношении сцена, когда Ахилл плачет, поклав голову на колени матери.
В отличие от хитроумного и коварного Одиссея, Ахилл прямолинеен и храбр. Даже зная о своей горькой участи умереть молодым, он всё равно предпринимает этот опасный поход к Илиону. Между тем, как уже было сказано, это герой позднейшего эпоса, когда идеалы сурового героизма уже уходили в прошлое, а на очереди была капризная личность героя, весьма эгоистическая и нервозная. Вместо прежнего первобытного коллективизма на сцену выходила отдельная личность. Именно – личность, а не просто герой, так как по законам родо-племенной общины героем обязан быть каждый мужчина. Каждый мужчина должен был храбро сражаться за свою общину, и величайшим позором считалась трусость на поле боя.
Но в виду того, что в основе творчества Гомера лежит героическая мифология, личность в его поэмах еще находится в крепкой связи со своим родом и племенем, она с ними представляет единое целое. Иное изображение личности выходило бы за пределы эпоса и показывало бы картину более позднего классического рабовладения.
Строго соблюдает правила общинной этики сын троянского царя Приама Гектор. В отличие от истеричного Ахилла он строг, бесстрашен и принципиален. Главнейшая его цель – сражаться за свою родину, за свой народ, за любимую жену Андромаху. Как и Ахилл он знает, что должен умереть, защищая Трою, и тем не менее, открыто идет в бой. Гектор – образец эпического героя, почти лишенный каких-либо недостатков.
Агамемнон, в отличие от Гектора, наделен многочисленными пороками. Он тоже храбрый воин, но в тоже время слабохарактерный, жадный и, так сказать, морально неустойчивый субъект. Порой трус и пьяница. Гомер часто старается его принизить, подать в ироническом ракурсе. Наряду с олимпийскими богами Гомер иронизирует и над героями. И вообще «Илиаду» можно трактовать как сатиру на ахейских царей, особенно на Агамемнона и Ахилла. Конечно, предводитель ахейцев Агамемнон не так капризен и мелочен как Ахиллес, из-за эгоистической обиды которого греки понесли такие большие потери. Он во многом принципиальнее и честнее, но всё равно не может рассматриваться как классический герой эпоса. Агамемнон, в некотором роде, подстать вечно пирующим и смеющимся олимпийским богам.
И наконец – Одиссей, как говорится у Гомера, «по разумности равный богу». Его образ нельзя понимать упрощенно, как образ только дипломата и практика, а тем более, хитреца и авантюриста. Авантюрность образа Одиссея во второй гомеровской поэме имела бы законное место, не будь в герое заложена самоотверженная любовь к родному очагу, «дыму родимой земли» и к ждущей его на Итаке Пенелопе. Но нельзя упускать из вида и время создания «Одиссеи», то есть, период разложения родо-племенных отношений. В связи с этим, в эпосе Гомера волей-неволей отразились и некоторые черты нового, зарождающегося общественного устройства, – рабовладения.
Синтез мифа, сказки и подлинной жизни вел к одной цели – созданию образа нового героя, вобравшего в себя черты, необходимые деятельному человеку эпохи освоения новых земель, развития мореплавания, ремесел, рабовладения и торговли. Не случайно поэтому обращение Гомера к явно авантюрно-приключенческому сюжету. В Одиссее его привлекали прежде всего ум, предприимчивость, ловкость, терпение и мужество, – всё что требовалось для героя новейших времен. Ведь в отличие от остальных ахейских царей Одиссей так же владеет плотницким топором, когда строит себе плот, как и боевым копьем. Люди повинуются ему не по приказу или закону родовой общины, а по убеждению в превосходстве его разума и жизненного опыта.
Конечно, Одиссей практичен и хитер. Он с удовольствием получает богатые дары от феаков и по совету Афины Паллады, покровительствующей герою, прячет эти сокровища в пещере. Попав на Итаку, он с умилением припадает к родной земле, но голова его в этот момент полна хитроумных замыслов, как расправиться с обнаглевшими женихами.
Но Одиссей в основе своей – страдалец. Недаром Гомер постоянно называет его «многострадальным». Он больше страдалец чем даже хитрец, хотя хитрость Одиссея, кажется, безгранична. Не зря в «Илиаде» он часто действует как лазутчик, переодетым пробираясь в осажденную ахейцами Трою. Главная причина страдания Одиссея – непреодолимая тоска по родине, которую он никак не может достигнуть волею обстоятельств. Против него ополчаются боги: Посейдон, Эол, Гелиос и даже Зевс. Страшные чудовища и жестокие бури грозят герою гибелью, но ничто не может сдержать его тягу к родной Итаке, любовь к отцу, жене, сыну Телемаху. Одиссей даже не колебался в выборе, когда взамен родины нимфа Калипсо обещала даровать ему бессмертие и вечную юность. Одиссей выбирает полный невзгод и опасностей путь домой, на Итаку. И, конечно, плохо увязывается с этим нежно любящим мужем и отцом роль кровожадного убийцы, который беспощадно расправляется с женихами, наполнив их трупами весь дворец. Что поделаешь, Одиссей – продукт своей жестокой эпохи, и женихи тоже не пощадили бы его, попади Одиссей к ним в руки.

Подводя итог сказанному, отметим, что бессмертные творения Гомера оказали огромное влияние на всю последующую мировую литературу. Сильно было влияние гомеровских поэм на римскую литературу. Вообще, героический эпос – это исторически закономерный этап в художественном освоении мира, возникший в древние и средние века на решающих, переломных этапах в судьбах народов. Таковы помимо поэм Гомера «Слово о полку Игореве», индийские «Махабхарата» и «Рамаяма», исландские саги, сказания о Нибелунгах древних германцев, киргизский «Манас», карело-финская «Калевала» и многое другое. Как стилизацию подобной эпической поэмы можно отметить «Так говорил Заратустра» Фридриха Ницше. Из произведений XX века, как эпос, – без сомнения, может рассматриваться «Тихий Дон» Михаила Шолохова.
«Творения Гомера есть превосходная энциклопедия древности», – писал поэт Н. И. Гнедич, впервые переведший в 1829 году на русский язык «Илиаду». Гомеровскими поэмами восторгались Жуковский, Белинский, Гоголь.
Не утратил актуальности гомеровский эпос и в наше время – в эпоху крушения патриархально-общинного сталинского казарменного социализма и зарождения чего-то нового, ещё непонятного, но, непременно, лучшего. Прошли времена бездумной героизации, так называемого, славного революционного прошлого. Заметно поубавился пантеон «кремлевских богов». Строгий эпический стиль в описании наших былых побед и свершений сменил смешанный стиль критики и сатиры. Правы были древние: от великого до смешного – один шаг. Главное, не отрываться от родины. Ведь путь на Итаку так долог.

Стих гомеровских поэм — гекзаметр (от греч. hex — "шесть", metron — "мера", то есть "шестимерник"), состоящий из шести стоп с обязательной паузой — цезурой — внутри третьей или четвертой стопы. В силу разницы между строем древнегреческого и русского языка звучание русского гекзаметра очень далеко от греческого. Рифмы в античном стихосложении не было.

Для удобства исполнения и восприятия поэм рапсоды широко использовали восходящие к фольклору приемы эпического повествования: повторения, сравнения, отступления, постоянные эпитеты. В эпической поэзии обращают на себя внимание так называемые "типические места" — формулы, которые с небольшими изменениями используются всякий раз, когда повествуется о повторяющемся событии. Так, наступление нового дня всегда фиксируется строкой "Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос"(Эос — богиня утренней зари). Формула для описания трапезы:

для купания:

Многократно повторяется в "Одиссее" рассказ об уловке Пенелопы, желающей всячески отсрочить необходимость выбора между женихами:

Число строк, повторяющихся полностью или с незначительными вариантами, достигает трети объема поэмы.

Столь же характерны для эпоса развернутые сравнения и, особенно для "Одиссеи", украшающие эпитеты. Они могут быть постоянными: "тучегонитель" Зевс, он же "туч собиратель Кронион" (Зевс — сын Крона), "светлоокая" Афина, "волнообъятая" Итака, "крутобокий" корабль, "медноострое" копье. По отношению к главным героям используются разные эпитеты, у Одиссея их целый десяток. Наиболее частый — "многострадальный" (или, в зависимости от русского перевода, "постоянный в бедах"), "в испытаниях твердый", "хитроумный", "благородный", "многохитростный", "благородный". Сын Одиссея — Телемак — "рассудительный", "разумный", Пенелопа — "многоумная", "разумная". Любопытно, что те же возвышенные эпитеты — "благородный", "божественный" — применяются даже к тем героям, чей нравственный облик далек от эпического идеала: к женихам Пенелопы, к изменившему Одиссею козопасу Мелантию.

Формульные элементы эпического стиля важны не только с точки зрения повествовательной техники, они создают впечатление особой устойчивости, неизменности эпического мира. Для создателя эпоса и его слушателей в мире нет ничего недостойного внимания, все равно важно; перипетии в судьбах героев столь же интересны, как происхождение любого упомянутого в эпосе предмета или лица. Это равномерное распределение внимания приводит к тому, что с равной обстоятельностью эпос повествует о чудесном спасении Одиссея во время страшной морской бури и о пирах во дворце царя феаков, об избиении женихов и о породах деревьев в саду Одиссея, о народных собраниях и о поведении рабынь в отсутствие Одиссея.

Полнота, завершенность, разнообразие художественного мира гомеровских поэм сделали их эталоном древнегреческой культуры. В подражание им римский поэт Вергилий создал свою "Энеиду", которая в средние века была более известна, чем поэмы Гомера. Только в эпоху Ренессанса произошло новое открытие Гомера, а свое нынешнее исключительное место в истории литературы они обрели еще позже, в XVIII веке. Особый интерес к Гомеру всегда проявляли крупнейшие писатели, занимавшиеся романом — главным эпическим жанром литературы нового времени. Величайшему русскому романисту Л. Н. Толстому принадлежит следующая глубокая характеристика: "Как ни далек от нас Гомер, мы без малейшего усилия переносимся в ту жизнь, которую он описывает. А переносимся мы, главное, потому, что какие бы чуждые нам события ни описывал Гомер, он верит в то, что говорит, и потому никогда не преувеличивает, и чувство меры никогда не оставляет его. От этого-то и происходит то, что, не говоря уже об удивительно ясных, живых и прекрасных характерах… вся "Илиада" и особенно "Одиссея" так естественна и близка нам, как будто мы сами жили и живем среди богов и героев".

Время и место создания «Илиады» и «Одиссеи»

Всё это указывает на родовой характер гомеровского общества, которое находится на грани разложения и перехода к рабовладельческому строю. В поэмах «Илиада» и «Одиссея» уже налицо имущественное и социальное неравенство, разделение на «лучших» и «худых»; уже существует рабство, которое, правда, сохраняет патриархальный характер: рабы – в основном пастухи и домашние слуги, среди которых есть привилегированные: такова Евриклея, няня Одиссея; таков пастух Евмей, который действует вполне самостоятельно, скорее, как друг Одиссея, чем как раб его.

Торговля в обществе «Илиады» и «Одиссеи» уже существует, хотя она еще мало занимает мысли автора.

Следовательно, создатель поэм (олицетворенный в личности легендарного Гомера) – представитель греческого общества VIII–VII вв. до н. э., находящегося на грани перехода от родоплеменного быта к государственному.

Материальная культура, описанная в «Илиаде» и «Одиссее», убеждает нас в том же: автор хорошо знаком с употреблением железа, хотя, стремясь к архаизации (особенно в «Илиаде»), указывает на бронзовое вооружение воинов.

Поэмы «Илиада» и «Одиссея» написаны в основном на ионийском диалекте, с примесью эолийских форм. Это означает, что местом создания их была Иония – острова Эгейского моря или Малая Азия. Отсутствие же в поэмах упоминаний о городах Малой Азии свидетельствует об архаизаторских стремлениях Гомера, воспевающего древнюю Трою.

Композиция «Илиады» и «Одиссеи»

Гомер сочувствует в поэме «Илиаде» воинам обеих враждующих сторон, но агрессивность и грабительские стремления греков вызывают у него осуждение. Во II книге «Илиады» поэт вкладывает в уста воина Терсита речи, клеймящие алчность военачальников. Хотя описание внешности Терсита указывает на стремление Гомера выразить свое осуждение его речам, однако речи эти весьма убедительны и по существу в поэме не опровергнуты, значит, мы можем предполагать, что они созвучны мыслям поэта. Это тем более вероятно, что упреки, брошенные Терситом Агамемнону , почти аналогичны тяжким обвинениям, которые предъявляет ему же Ахилл (ст. 121 сл.), а тот факт, что Гомер сочувствует словам Ахилла, сомнения не вызывает.

Осуждение в «Илиаде» войны, как мы видели, звучит не только в устах Терсита. Сам доблестный Ахилл, собираясь вернуться в войско, чтобы отомстить за Патрокла, говорит:

«О, да погибнет вражда от богов и от смертных, и с нею
Гнев ненавистный, который и мудрых в неистовство вводит!»
(Ил., кн. XVIII , ст. 107–108).

Очевидно, что если бы прославление войны и мести было целью Гомера, то действие «Илиады» завершилось бы убиением Гектора, как это было в одной из «киклических» поэм. Но для Гомера важно не торжество победы Ахилла, а моральное разрешение его гнева.

Жизнь в представлении поэм «Илиада» и «Одиссея» настолько привлекательна, что Ахилл, встреченный Одиссеем в царстве мертвых, говорит, что он предпочел бы тяжелую жизнь поденщика царствованию над душами умерших в преисподней.

В то же время, когда нужно действовать во имя славы родины или ради близких людей, герои Гомера презирают смерть. Сознавая свою неправоту в том, что он уклонился от участия в боях, Ахилл говорит:

«Праздный, сижу пред судами, земли бесполезное бремя»
(Ил., кн. XVIII, ст. 104).

Гуманизм Гомера, сострадание человеческому горю, восхищение внутренними достоинствами человека, мужеством, верностью патриотическому долгу и взаимной привязанностью людей достигает ярчайшего выражения в сцене прощания Гектора с Андромахой (Ил., кн. VI , ст. 390–496).

Художественные особенности «Илиады» и «Одиссеи»

Образы гомеровских героев до некоторой степени статичны, т. е. характеры их освещены несколько односторонне и остаются неизменными от начала и до конца действия поэм «Илиада» и «Одиссея», хотя каждый персонаж имеет свое лицо, отличное от других: в Одиссее подчеркивается изворотливость ума, в Агамемноне – надменность и властолюбие, в Парисе – изнеженность, в Елене – красота, в Пенелопе – мудрость и постоянство жены, в Гекторе – мужество защитника своего города и настроение обреченности, так как должен погибнуть и он, и его отец, и его сын, и сама Троя.

Односторонность в изображении героев обусловлена тем, что большинство из них предстает перед нами только в одной обстановке – в бою, где не могут проявиться все черты их характеров. Некоторое исключение составляет Ахилл, так как он показан в отношениях с другом, и в битве с врагом, и в ссоре с Агамемноном, и в разговоре со старцем Приамом, и в других ситуациях.

Что касается развития характера, то оно еще недоступно «Илиаде» и «Одиссее» и вообще литературе доклассического периода Древней Греции. Попытки такого изображения мы находим лишь в конце V в. до н. э. в трагедиях Еврипида .

Что же касается изображения психологии героев «Илиады» и «Одиссеи», их внутренних импульсов, то о них мы узнаем из их поведения и из их слов; кроме того, для изображения движений души Гомер использует весьма своеобразный прием: вмешательство богов. Например, в I книге «Илиады», когда Ахилл, будучи не в силах стерпеть оскорбление, вынимает меч, чтобы напасть на Агамемнона, кто-то сзади вдруг хватает его за волосы. Оглянувшись, он видит Афину, покровительницу треков, которая не допускает убийства.

Подробность, детальность описаний, характерные для «Илиады» и «Одиссеи», особенно проявляются в таком часто употребляемом поэтическом приеме, как сравнение: гомеровские сравнения иногда настолько развернуты, что превращаются как бы в самостоятельные рассказы, оторванные от основного повествования. Материалом для сравнения в поэмах служат чаще всего природные явления: животный и растительный мир, ветер, дождь, снег и т. п.:

«Он устремился как лев горожитель, алкающий долго
Мяса и крови, который, душою отважной стремимый,
Хочет на гибель овец, в их загон огражденный ворваться;
И, хотя перед оградою пастырей сельских находит,
С бодрыми псами и копьями стадо свое стерегущих,
Он, не изведавши прежде, не мыслит бежать из ограды;
Прянув во двор, похищает овцу, либо сам под ударом
Падает первый, копьем прободенный из длани могучей.
Так устремляла душа Сарпедона, подобного богу»
(Ил., кн. XII , ст. 299–307).

Иногда эпические сравнения поэм «Илиады» и «Одиссеи» призваны создать эффект ретардации , т. е. замедления хода повествования путем художественного отступления и отвлечения внимания слушателей от основной темы.

«Илиаду» и «Одиссею» роднят с фольклором и гиперболы: в XII книге «Илиады» Гектор, атакуя ворота, швыряет в них такой камень, который и два сильнейших мужа с трудом приподняли бы рычагами. Голос Ахилла, бегущего вызволить тело Патрокла, звучит, как медная труба, и т. п.

О песенно-народном происхождении поэм Гомера свидетельствуют также так называемые эпические повторы: отдельные стихи повторяются полностью или с небольшими отклонениями, и таких стихов в «Илиаде» и «Одиссее» насчитывается 9253; таким образом, они составляют третью часть всего эпоса. Повторы широко применяются в устном народном творчестве потому, что они облегчают певцу импровизацию. В то же время повторы – моменты отдыха и ослабления внимания для слушателей. Повторы облегчают и восприятие слышимого. Например, стих из «Одиссеи»:

«Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос»
(пер. В. А. Жуковского).

переключал внимание аудитории рапсода на события следующего дня, означая, что наступило утро.

Часто повторяемая в «Илиаде» картина падения воина на поле битвы нередко выливается в формулу с трудом валимого дровосеками дерева:

«Пал он, как падает дуб или тополь серебрянолистный»
(пер. Н. Гнедича).

Иногда словесная формула призвана вызывать представление о громе, который возникает при падении облаченного в металлические доспехи тела:

«С шумом на землю он пал, и взгремели на мертвом доспехи»
(пер. Н. Гнедича).

Когда боги в поэмах Гомера спорят между собой, бывает, что один говорит другому:

«Что за слова у тебя из ограды зубов излетели!»
(пер. Н. Гнедича).

Повествование ведется в эпически бесстрастном тоне: в нем нет признаков личного интереса Гомера; благодаря этому создается впечатление объективности изложения событий.

Обилие в «Илиаде» и «Одиссее» бытовых деталей создает впечатление реалистичности описываемых картин, но это так называемый стихийный, примитивный реализм.

Приведенные выше цитаты из поэм «Илиада» и «Одиссея» могут дать представление о звучании гекзаметра – поэтического размера, придающего несколько приподнятый торжественный стиль эпическому повествованию.

Переводы «Илиады» и «Одиссеи» на русский язык

В России интерес к Гомеру начал понемногу проявляться одновременно с усвоением византийской культуры и особенно возрос в XVIII в., в эпоху русского классицизма.

Первые переводы «Илиады» и «Одиссеи» на русский язык появились во времена Екатерины II : это были либо прозаические переводы, либо стихотворные, но не гекзаметрические. В 1811 г. были опубликованы первые шесть книг «Илиады» в переводе Е. Кострова александрийским стихом, который считался обязательной формой эпоса в поэтике французского классицизма, господствовавшего в то время в русской литературе.

Полный перевод «Илиады» на русский язык размером подлинника был сделан Н. И. Гнедичем (1829), «Одиссеи» – В. А. Жуковским (1849).

Гнедичу удалось передать и героический характер повествования Гомера, и некоторый его юмор, но его перевод изобилует славянизмами, так что уже к концу XIX в. он стал казаться слишком архаичным. Поэтому опыты перевода «Илиады» возобновились; в 1896 г. вышел новый перевод этой поэмы, сделанный Н. И. Минским на основе более современного русского языка, а в 1949 г.– перевод В. В. Вересаева, еще более упрощенным языком.

сравнение – традиционный приём народной песни, служит у Гомера для введения материала, не находящего места в обычном ходе повествования: картины природы как фон – ещё рано, поэтому в сравнениях. + сравнения из жизни человеческого обществава + рисует картину соц. благополучия в героические времена в сравнениях проявляется неправедные судьи, бедная вдова –ремесленница, добывающая скудное пропитание для детей.

сравнения раскрывают картины: упорный бой двух воинств у ограды греческого лагеря картинно изображается как столкновение соседей, спорящих из-за межи на общинном поле. Грохот от ударов копий и мечей сравнивается со стуком секир у дровосеков. Бой за обладание трупом убитого уподобляется спору двух львов из-за убитой лани. Сверкание оружия сравнивается с блеском отдаленного костра; движение воинов, устанавливающихся по местам, - с остановкой на отдых стаи перелетных птиц; численность войск сравнивается с роями мух; действия предводителей, расставляющих отряды, - с хлопотливостью пастухов, отделяющих своих животных от чужих; наконец, царь Агамемнон уподобляется по виду богам - Зевсу и Посейдону, а когда он выступает впереди войска, - могучему быку, идущему впереди стада. Во всех этих сравнениях, обнаруживающих тонкую наблюдательность поэта, оживает перед нами окружающая его реальность.

Больших, разработанных сравнений в "Илиаде" около 182, в "Одиссее" – около 48.

Сравнения Гомера часто содержат развернутые картины природы, причем картины природы привлекаются здесь для объяснения, толкования человеческой жизни. Рассматривая эти сравнения, предполагается единство стиля и мировоззрения. С точки зрения мировоззрения, гомеровские сравнения исходят из непосредственного констатирования природной жизни; с точки зрения стиля, они являются прообразами, объясняющими человеческую жизнь, и принципом ее толкования. Отсюда становится понятным, почему прекрасное в природе давно в таком, на первый взгляд, странном виде – в виде сравнений.

а) Метеорологические сравнения . Очень часты у Гомера сравнения военных действий с явлениями метеорологическими и, прежде всего, с ветрами, тучами, бурей, грозой и вообще ненастьем. Примеры

а) метеорологические сравнения: военные действия сравниваются с метеорологическими явлениями (ветрами, тучами, бурей, грозой, вообще ненастьем)

Так же... как ветры Борей и Зефир, что из Фракии дуют далекой;

Сразу они налетают, и черные волны горами

Вверх поднимаются....

Так же и дух разрывался в груди меднолатых ахейцев.

Примерами кратких сравнений могут являться следующие места: герой сравнивается с бурей и ливнем; движение коней – с ветрами; пыль – с облаками или бурным ветром; речь Одиссея – со снежной бурей; оружие – с молнией и др.

б) Сравнения с огнем. Второй большой отдел гомеровских сравнений относится к сфере огня, причем Гомер особенно любит огонь в движении, где-нибудь на горе или в лесу. Примеры

Как на вершинах горы истребитель-огонь сожигает

Лес беспредельно великий и заревом блещет далеко,

Так в проходивших войсках от чудесно сверкающей меди

Блещущий свет доходил по эфиру до самого неба.

в) Сравнения с водной стихией . Прочитаем несколько сравнений из третьей области, излюбленной у Гомера. Это сфера водной стихии и в особенности моря. Сильные, энергичные, очень динамичные образы. Примеры

Встал, всколебался народ, как огромные волны морские

Понта Икарского...

г) Многочисленны и разнообразны у Гомера сравнения со световыми явлениями . Так, Афина и Диомед появляются, как звезды. Ахилл появляется в виде всесветлой осенней звезды, а копье Ахилла тоже сияет, как вечерняя звезда. Встречаются сравнения из области разных явлений на земной поверхности . Таково роскошное сравнение Гектора с горным обвалом, с падением огромного камня с утеса вследствие размыва.

д) сравнения с земной поверхностью: Гектор = горный обвал.

е) сравнения с растениями: (сражение = жатва или гибель посева).

В Лит-ре не раз отмечалось: Гомер почти не знает цветов. Зато много сравнений с деревьями: Гектор падает в пыль, как дуб под ударом молнии.

Итог: нет никакого одушевления природы, картины природы состоят просто из ряда случаев природной жизни (лесной пожар, налет бури).

Одиссея живет более субъективным духом => мало сравнений, они слабее разработаты (сравнение слишком объективизировано, слишком реально).

Гомер стремился создать масштабное эпическое произведение, кот. невозможно без сравнений, как бы точно он не описывал сцены.

Наконец, весьма многочисленны, богаты и роскошны сравнения из животного мира . Тут фигурируют кони, псы, ослы, вепри, волки, орлы, но прежде всего – львы и т.д. Зооморфические сравнения занимают у Гомера выдающееся место; именно в этих сравнениях больше всего проявился тот стихийно-демонический характер, который является остатком старинной демонологии. Эти сравнения рисуют чаще всего нападение хищного и сильного зверя на кроткого и слабого, растерзание и пожирание последнего. Эта картина до того обыкновенна и постоянна у Гомера, что становится почти схемой, схемой иной раз даже в лексическом и фразеологическом отношении. Если в области неодушевленной природы главную роль играют катастрофические явления, то в области зооморфических сравнений основная роль принадлежит хищническому нападению и алчному пожиранию.

В Ил. Диомед, вступающий в бой с троянцами, сравнивается со львом, который врывается в мирное стадо овец и раненный слегка пастухом, разъяряется от этого еще больше, заставляет прятаться самого пастуха и покрывает всю землю трупами растерзанных овец.

14. Мифология и реальность в "Одиссее" Гомера._Композиция "Одиссеи".

Одиссея – эпоха становления антично-обществ экономич формации, выражает идеологию античной ионийской военно-землевладельч. аристократии перерождавшейся в торгово-рабовлад. плутократию. поэтому в Од. меньше культурной жизни, больше военно-феодальной идеологии, время падение царской власти в греч общины и начало развитии торговли и мореплавания

Одиссей уже другой герой, не богатырь иллиады, расширяется интерес к чужим землям, к быту мелкого народа (ездили за полезными ископаемыми, должны были завовевать, своего с\х нет, интересуются ос-вом циклопов, элементы быта, очень показательные) .

Много мифологических мотивов. В судьбе Одиссея постоянно участвуют боги. Мифология «О.» начинается с совета богов. Афина убеждает Зевса в том, что надо освободить Од.я. Зевс говорит о гневе Посейдона. Гермес по приказу Афины летит освобождать Од.я. Афина в течение всей поэмы покровительствует Од.ю. Она сопровождает его везде, превращаясь в ласточку. А. является в образе старца к Телемаху, побуждая его снарядить экспедицию для поисков отца и посылает попутный ветер. Афина в образе дочери Диаманта является Навсикае и просит её пойти стирать на берег моря. Богиня внушает (божественное внушение) Навсикае смелость. Афина продлевает ночь для О. и Пенелопы. Гермес спасает О. от чар Кирки. Кроме этого в Одиссее присутствуют различные мифологические существа: циклопы, сирены, Скилла, Харибда и др.

Композиция: сложнее, чем Илиада. В Илиаде сюжет в линейной последовательности. В Одиссее повествование начинается в середины действия, а предшествующих событиях читатель узнает лишь позже из рассказов Одиссея. Центральная роль главного героя выдвинута резче, чем в Илиаде, где Ахилл безучастно относился к военным действиям. Почти все эпизоды странствий Одиссея имеют сказочные параллели. Само повествование от первого лица характерно для этого жанра. Существует «песенная» теория, на основании которой Одиссея создана из сшивания нескольких песен. Гораздо распространеннее теория Кирхгофа - Одиссея - переработка «малых эпосов»(Телемахия, странствия, возвращение Одиссея и т. д.). Но это разрывает сюжет о возвращении мужа на части, целостность которого засвидетельствована другими рассказами в фольклоре. Существует и аналитическая теория - в основу сюжета Одиссеи легли одна или несколько «праодиссей», но очень сложно восстановить ход действия этих праодиссей. Противопоставлена этой теории теория унитарная - Одиссея, как целостное произведение одного автора, использовавшего многие различные источники.

15. Сопоставительный анализ образа Одиссея в поэмах Гомера и в драматургии Софокла ("Аянт",_ "Филоктет").

У Гомера: Одиссей - преимущественно страдалец.(«многострадальный») Очень хитер и расчетлив (выбирает из пещеры под брюхом барана, проплывает мимо сирен). Патриот, горячо любит свою родину и свою жены Пенелопу. (ночи проводил с Калипсо, а днем плакал на берегу о родине). Расчетливый хозяин (прибыв на Итаку, начинает пересчитывать подарки феаков). При этом чрезвычайно жесток: сурово и безжалостно расправляется с женихами в своем доме (жертвогадатель Леод молит о пощаде, но он убивает и его), жестоко расправляется с неверными слугами.

В итоге: глубочайший патриот, храбрейший воин, страдалец, дипломат, купец, предприниматель, изворотливый авантюрист, женолюб

"Филоктет" : «лукаво» мудрый, твердый и упорный в достижении поставленной цели, но не стесняющийся в выборе средств. Одиссею приданы черты софиста. В «Аяксе» Одиссей выведен в качестве представителя разумного поведения.

«Аякс». Тема этой трагедии – присуждение после смерти Ахилла его доспехов не Аяксу, а Одиссею. В припадке безумия перерезал ночью скот, думая, что это Атриды и Одиссей – это безумие было послано Афиной. Когда же понял свой позор, убил себя. В споре с Агамемноном о совершении погребального обряда Одиссей предложил свою помощь Тевкру, брату несчастного. 2 конфликта: между могуществом бога и зависимостью от него человека и конфликт между низкими и благородными побуждениями человека. Конфликт разрешается в споре Атридов с Одиссеем, в котором торжествуют благородные чувства.

Филоктет: "Филоктет" развертывает антитезу между лукавой "мудростью" и честной прямотой. Представителем первого начала является классический "хитрец" греческой мифологии Одиссей; второе воплощено в Неоптолеме, юном сыне Ахилла. реки, по совету Одиссея, высадили его спящего на Лемносе, где он жил в полном одиночестве, добывая себе пропитание луком. Трагедия построена на столкновении трех характеров: твердому и упорному в достижении поставленной цели, но не стесняющемуся в выборе средств Одиссею противостоит, с одной стороны, сын Ахилла, открытый и прямой подобно своему отцу, но неопытный и увлекаемый жаждой славы, а с другой, - столь же прямодушный Филоктет, питающий непримиримую ненависть к некогда обманувшей его греческой рати. Обладателя лука Геракла нельзя взять силой; Одиссей рассчитывает захватить Филоктета обманным путем, использовав для этой цели Неоптолема, недавно прибывшего под Трою и лично Филоктету неизвестного. Юноша, которому противен всякий обман, сперва поддается лукавым уговорам Одиссея, умело играющего на его стремлении к славе, приобретает доверие Филоктета, и тот во время припадка болезни отдает Неоптолему лук. Одиссею приданы черты софиста. Антисофистическую направленность имеет и основная антитеза трагедии, в которой подчеркивается превосходство "природных" добрых качеств над "мудростью".

В «Аяксе» Одиссей выведен в качестве представителя разумного поведения – изменение позиции со временем, усиление консервативности позиции.

16. Мотивы социальной утопии в "Одиссее" Гомера.

Область сказочного и чудесного.в 5 книге боги посылают гермеса к калипсо (о-в, который напоминает греческие представления о смерти.) калипсо нехотя его отпускает, Одиссей отправляется по морю на плоту. Спасшись, благодаря чудесному вмешательству богини Левкофеи, от бури, поднятой Посейдоном, Одиссей выплывает на берег о. Схерии, где живет счастливый народ - феаки, мореплаватели, обладающие сказочными кораблями, быстрыми, "как легкие крылья иль мысли", не нуждающимися в руле и понимающими мысли своих корабельщиков.

Картина счастливой жизни феаков очень любопытна. Есть основания думать, что по исконному смыслу мифа феаки - корабельщики смерти, перевозчики в царство мертвых, но этот мифологический смысл в "Одиссее" уже забыт, и корабельщики смерти заменены сказочным "веслолюбивым" народом мореплавателей, ведущих мирный и пышный образ жизни, в котором, наряду с чертами быта торговых городов Ионии VIII - VII вв., можно усмотреть и воспоминания об эпохе могущества Крита.

(По Лосеву):

В изображении феаков содержатся древние рудименты человеческого об-ва, прежде всего матриархата. Фактическим правителем феаков является не царь Алкиной, а его жена Арета,

Которая является к тому же его родной племянницей и которую народ почитает «как бога». С просьбой о приюте Одиссей обращается не к Алкиною, а к Арете, и об этом предупреждает Одиссея сама Навсикая и даже Афина. Будучи умной и ласковой, она разрешает споры даже и мужей. Ей передают все подарки, собранные для Одиссея. Она считает Одиссея лично своим гостем. Ей ни в чем нельзя возражать, и в сравнении с ней Алкиной является исполнительной властью. Во время прощания с феаками Одиссей подает кубок с вином не Алкиною, а опять-таки Арете и желает ей быть счастливой своим народом, детьми и царем Алкиноем.

Формально управителем страны является царь Алкиной, и его тоже почитают «как бога», однако и в формальном отношении власть Алкиноя чрезвычайно ограничена, так как при нем состоит большой совет старейшин, которые даже распоряжаются и им самим. Эти старейшины все время называются «вождями» и «советниками» и даже «царями-скиптроносцами». Алкиной прямо говорит, что его остров управляется 12-ю царями, и сам он – 13-ый.

Феаки находятся в прямом и непосредственном общении с богами, и боги являются к ним в своем собственном виде. Когда феаки приносят им гекатомбы, боги садятся с ними пировать.

Двигая свои корабли при помощи весел, феаки все же дают направление им исключительно только своими мыслями; они мысленно приказывают своим кораблям двигаться в том или ином направлении, и те двигаются. Кроме того, на очень большую изнеженность, избалованность и постоянное роскошество указывает сам Алкиной:

Любим всем сердцем пиры, хороводные пляски, кифару,

Ванны горячие, смену одежды и мягкое ложе.

Существует нечто вроде податей с населения в пользу царя. Когда Алкиной собирается щедро наградить Одиссея, он предполагает сделать это при помощи сбора даров с народа. Сюда же относится намек Ареты на вороватость феаков, когда она советует Одиссею на корабле покрепче завязать сундук с дарами, что он и не преминул тотчас же сделать. Воров не может быть в родовой общине, где все свои.